Q J Med 1999; 92: 103-117

Cаркоидоз центральный нервной системы - диагноз и лечение

J.P. Zajicek, N.J. Scolding, O. Foster, M. Rovaris, J. Evanson, I.F. Moseley, J.W. Scadding, E.J. Thompson, V. Chamoun, D.H. Miller, W.I. McDonald and D. Mitchell
Department of Neurology, Derriford Hospital, Plymouth, University of Cambridge Neurology Unit, Addenbrooke's Hospital, Cambridge, Department of Neurology, St George's Hospital Medical School, London, МРТ Research Unit, National Hospital for Neurology and Neurosurgery, London, National Hospital for Neurology and Neurosurgery, London and Royal Brompton Hospital, London, UK

Реферат

Мы сообщаем о группе из 68 пациентов с нейросаркоидозом, с акцентом на клинических аспектах, диагнозе и лечении. Рассматривается роль исследований, включая магнитно-резонансную томографию (МРТ), рентгенограмму легких, тест Квейма, сцинтиграфию с галлием 67 и исследование цереброспинальной жидкости (ЦСЖ). У 62 % пациентов с вовлечением центральной нервной системы (ЦНС), болезнь наиболее обычно поражаетзрительный нерв и зрительный перекрест. Другие обычные проявления включали паралич черепных нервов, вовлечение спинного мозга и ствола мозга. Исследования, давшие наибольшую диагностическую информацию включали тест Квейма (41/48, 85 %), исследование ЦСЖ (50/62, 81 %) и сцинтиграфию с галлием 67 (14/31, 45 %). 11 из 29 пациентов (38 %) имели менингеальное утолщение на МРТ и 43 % имели множественные повреждения белого вещества. 47 пациентов наблюдались >18 месяцев и более чем у половины этих пациентов болезнь прогрессировала, несмотря на кортикостероидную и другие иммуносупрессивные терапии. Была рассмотрена большая база данных пациентов с нейросаркоидозом, чтобы получить больше данных о прогнозе и результате терапии.

Введение

Саркоидоз - мультисистемная гранулематозная болезнь неизвестной этиологии, которая чаще вовлекает легкие и относительно редко, нервную систему. Для внутригрудного саркоидоза заболеваемость достигает 50 на 100 000 у Нью-Йоркских чернокожих (1), 10-20 на 100 000 у белых в Лондоне и Нью-Йорке. Эти оценки в значительной степени основаны на результатах массового рентгенографического скрининга. То, что болезнь часто бессимптомна, было предположено в Скандинавском исследовании, когда при аутопсии всех случаев смерти, гистологическое доказательство наличия саркоидоза было обнаружено у 43 индивидуумов, только 3 из которых имели саркоидоз при жизни, что дает распространенность 641 на 100 000 (2). По оценкам большой группы пациентов с саркоидозом, приблизительно 5 % пациентов будет иметь клинически очевидное вовлечение нервной системы (3-6), хотя посмертные исследования говорят, что диагноз нейросаркоидоз может быть поставлен в 50 % случаев (7).

Критерии, на основании которых диагноз нейросаркоидоз может быть установлен, окончательно не определены. Существуют значительные вариации в различных рядах пациентов. Обычно используемый критерии - аналогичность клинической картины с нейросаркоидозом, исключение другой неврологической болезни и гистологическое подтверждение саркоидоза в других органах. Более новые диагностические методы, включая МРТ и исключение других причин гранулематозных болезней должны использоваться, чтобы развить эти критерии в дальнейшем. Не удивительно, что эффективные средства для лечения этого состояния, кроме кортикостероидов, неизвестны. Мы сообщаем о большой группе пациентов с нейросаркоидозом, которые были разделены на диагностические подгруппы согласно уверенности, с которой диагноз мог быть установлен. Главная цель этого ретроспективного обзора состояла в том, чтобы сформулировать начальные диагностические критерии, которые могли быть изменены в будущем и были бы основой для более детального проспективного анализа. Поэтому, этот обзор охватывает клинические особенности пациентов и результаты исследований, включая результаты МРТ и схему лечения для случаев, которые мы определили как ''доказанный'' и ''вероятный'' нейросаркоидоз. Режимы, которые могут быть терапевтическим выбором в случае ''ненадежного'' определения болезни, основаны на текущих знаниях, хотя данные для рационального, информированного решения отсутствуют.

Методы

Были исследованиы случаи саркоидоза в Department of Neurology, Addenbrooke's Hospital, Cambridge и National Hospital for Neurology and Neurosurgery, Queen Square, London. Были проверены компьютерные истории болезни до января 1995 г. за период 5 лет. Более ранние данные (более 25 лет назад) были оценены вручную. Всего было идентифицировано более 300 пациентов, у кого рассматривался диагноз нейросаркоидоз. Все случая были тщательно исследованы, со специфическим вниманием к уверенности, с которой диагноз был поставлен. Также были ретроспективно проанализированы проведенные исследования, включая рентгенологические данные, биохимические исследования, исследования ЦСЖ и гистологические результаты.

После независимой оценки двумя экспертами, 68 пациентов (49 из National Hospital, 19 из Addenbrooke's Hospital) рассматривалось, как вероятно имевшие нейросаркоидоз. ''Золотым стандартом'' для установления диагноза было принято наличие положительных результатов гистологического исследования нервной системы в отсутствии альтернативной причины для клинического состояния пациента. Считалось, что такие пациенты имеют ''доказанный'' нейросаркоидоз. Положительная гистология была определена как присутствие саркоидных гранулем с эпителиоидными клетками и макрофагами в центре неказеозных повреждений, окруженных лимфоцитами, плазматическими и тучными клетками. Микобактерии или другие причины гранулематозного ответа должны были отсутствовать. На основании на нашего опыта исследования пациентов с подозреваемым и доказанным нейросаркоидозом и нашего исследования 68 пациентов, представленных в этой статье, мы предлагаем критерии для диагноза ''доказанного'' и ''вероятного'' нейросаркоидоза.

Особое внимание было уделено начальным проялениям болезни, присутствию или отсутствию системной болезни, предшествующей или следующей за неврологическими проявлениями, результатам исследований, продолжительности лечения и терапевтическим способам контроля болезни. Оценка клинического прогресса была сделана ретроспективно, делая вывод, дало ли лечение улучшение, стабилизацию или имело небольшое воздействие на болезнь.

Данные пациентов с доказанной биопсией болезнью ЦНС были проанализированы отдельно, чтобы оценить, могли ли эти данные указать на полноценность специфических исследований других пациентов с вероятной болезнью.

Результаты

Пациенты

Были идентифицированы 68 пациентов с доказанным или вероятным нейросаркоидозом. 36 (53 %) пациентов были мужчинами и 32 (47 %) женщинами. Средний возраст при постановке диагноза был 38.9 лет (диапазон 21-64 года). 12 из 68 (17.7 %) пациентов имели гистологическое подтверждение саркоидоза в отсутствии любой другой идентифицированной причины, и, таким образом, выполнили критерии для доказанного нейросаркоидоза. Средняя продолжительность наблюдения была 4.6 года (диапазон 2 месяца - 18 лет). 47 из 68 (69 %) пациентов наблюдались >18 месяцев.

Клинические проявления

У 26 пациентов (38 %) саркоидоз предварительно был диагностирован в другом органе. Наиболее обычно это были легкие или сосудистая оболочка глаза, но 62 % пациентов из этих 26 имели вовлечение ЦНС при первоначальной постановке диагноза.

26 пациентов (38 %) имели признаки болезни зрительного нерва; 18 из 26 (69 %) имели клинические признаки односторонней и 8 из 26 (31 %) двусторонней болезни. Характерной была картина атипичной невропатии зрительного нерва, часто подострого в начале, чувствительного к стероидам и вызывающего постоянное ухудшение зрения. Иногда симптомы ухудшались, когда дозировка снижалась ниже определенного уровня. Детальная информация относительно остроты зрения была доступна у 16 пациентов, которые наблюдались по крайней мере 18 месяцев. 13 из этих пациентов имели остроту зрения 6/18 или хуже. В течение периода наблюдения, 5 пациентов имели ухудшение, по крайней мере 6/60, 5 пациентов имели улучшение, по крайней мере 6/9 и 3 пациента не имели никаких значительных изменений остроты зрения. Поскольку все эти пациенты получили лечение кортикостероидами, эти данные предполагают приблизительно 40 % вероятность восстановления зрения при терапии. Большое количество офтальмологических проявлений в этом ряде пациентов может отражать связь между National Hospital и близлежащей офтальмологической клиникой, из которой направлялись пациенты.

Второй наиболее обычной особенностью в этом ряде пациентов был паралич черепных нервов у трети пациентов. Если принять во внимание вовлечение зрительного нерва, то 72 % пациентов имели паралич черепны нервов. 13 пациентов (19 %) имели паралич лицевого нерва; у 8 из них паралич был односторонним, у 2 двусторонним и одновременным, у 2 рекуррентным и имелся 1 случай последовательного паралича первоначально слева и затем справа в пределах недели. Только 7 пациентов с параличом лицевых нервов наблюдались в течение более 18 месяцев; 5 из них ухудшились или умерли в течение этого периода и 2 оставались устойчивыми.

19 пациентов (28 %) имели клинические признаки вовлечения спинного мозга. 15 пациентов с вовлечением спинного мозга наблюдались более 18 месяцев, 11 из них ухудшились (73 %).

Вовлечение ствола мозга и/или мозжечка произошло у 14 пациентов (21 %) у которых преимущественно наблюдалась атаксия конечностей или нарушения походки, глазодвигательные расстройства, например, невозможность направить глаза в нужном направлении. Имелся один случай гиперстимуляции рвотного центра. Имелись 7 случаев (10 %) хронического когнитивного заболевания и 8 случаев менингит-подобной болезни.

Исследования

У всех пациентов при постановке диагноза была проведена рентгенограмма, которая была патологической в 21 из 68 случаев (31 %). Наиболее обычной ненормальностью была двусторонняя внутригрудная лимфаденопатия, замеченная у 19 пациентов (28 %), 4 из которых кроме того имели вовлечение ткани легкого. Имелись 2 случая теней в легких без лимфаденопатии.

Тест Квейма был выполнен у 48 из 68 пациентов (71 %), у 41 (85 %) результат был положительным и у 7 (15 %) негативным. Единственным источником антигена, использовавшимся во всех тестах Квейма, была селезенка, удаленная у пациента с саркоидозом в 1981 г. Всех пациентов с негативным результатом теста Квейма лечили системными кортикостероидами. Один пациент имел доказанную биопсией болезнь при негативом результате теста Квейма. Этот пациент имел конвульсии и у него была обнаружена большая масса в левой височной области, в которой при биопсии были обнаружены типичные неказеозные гранулемы.

Детальный анализ ЦСЖ был доступен у 62 пациентов. 45 (73 %) пациентов имели увеличенные уровни белка > =0.5 g/l. У 34 пациентов (55 %) имелся увеличенный уровень лейкоцитов (> =5 клеток/мм3, диапазон 5-220). Таким образом 50 (81 %) пациентов имели увеличение уровня белка в ЦСЖ и/или плеоцитоз. Анализ ЦСЖ на глюкозу был доступен у 46 пациентов, 44 имели нормальные уровни. 2 пациента имели низкий уровень глюкозы: 2.4 mmol/l в ЦСЖ по сравнению с 7.6 mmol/l в сыворотке, и 0.29 mmol/l и 5 mmol/l, соответственно. Уровень АПФ в ЦСЖ был оценен у 18 пациентов и был вне нормального диапазона у 6 пациентов.

Уровень АПФ в сыворотке был увеличен в 12 из 51 случаев (23.5 %). Другие биохимические маркеры не были полезны при установлении диагноза. Уровень кальция в сыворотке был нормален у всех, реакция оседания эритроцитов была ускорена у 4 пациентов.

Сцинтиграфия с галлием 67 была выполнена у 31 пациента и была информативной у 14 пациентов (45 %).

КТ и МРТ

Результаты МРТ или КТ были доступны у 44 пациентов, 8 из которых выполнили предложенные критерии для доказанного нейросаркоидоза. Были рассмотрены T2-взвешенные краниальные МРТ у 37 пациентов наряду с T1-взвешенными МРТ с гадолинием у 29 пациентов; у 11 пациентов проводилось МРТ спинного мозга. Краниальная КТ была выполнена у 20 пациентов, с контрастным веществом у 15. У 7 пациентов была проведена КТ головного мозга.

Наиболее обычными ненормальностями на МРТ были множественные повреждения белого вещества у 16 (43 %) пациентов. Менингеальное утолщение наблюдалось 11 у из 29 (38 %) с предполагаемым и у 4 из 7 (57 %) пациентов с доказанным саркоидозом. Утолщение зрительного нерва было замечено у 8 пациентов (28 %). КТ давала меньшее количество информации, чем МРТ. Менингеальное утолщение было обнаружено на КТ у 4 пациентов (20 %), повреждения белого вещества у 6 (30 %) и повреждения зрительного нерва или зрительного перекреста у 2 (10 %) пациентов.

Из 13 пациентов, имевших патологию при КТ и МРТ, у 11 оба исследования показали патологию. У 2, краниальная КТ была нормальной, в то время как МРТ показала патологию, что предполагает большую чувствительность МРТ для обнаружения повреждений, совместимых с диагнозом нейросаркоидоз.

''Доказанный'' нейросаркоидоз

12 пациентов выполнили критерии для доказанного нейросаркоидоза. Особое внимание в этой группе пациентов было уделено подтверждению полноценности специфических исследований. Гистологический диагноз был получен при менингеальной биопсии в 6 из 12 случаев, при биопсии мозговой паренхимы в 3 из 12, при биопсии спинного мозга в 2 из 12 и при биопсии зрительного нерва в одном случае. Тест Квейма был положительным у 6 из 7 пациентов (35 из 41 в случаях ''подозреваемого'' саркоидоза), белок в ЦСЖ был обнаружен в 6 из 8 случаев (39 из 54 в случаях ''подозреваемого'' саркоидоза) и индекс клеток в ЦСЖ был увеличен в 4 из 8 случаев (30 из 54 в случаях ''подозреваемого'' саркоидоза). Рентгенограмма легких была патологической у 4 из 12 пациентов; результаты сцинтиграфии с галлием 67 у 2 из 3 пациентов. МРТ была выполнена в 7 случаях: 3 из них показали паренхиматозное вовлечение, 4 менингеальное утолщение, 3 - гидроцефалию, 2 - повреждения белого вещества и имелся 1 случай вовлечения спинного мозга и зрительного нерва.

Лечение и клинический курс

По нашим ощущениям, никакие имеющие силу наблюдения относительно эффективности лечения не могли быть сделаны, если пациенты наблюдались менее 18 месяцев. 47 пациентов, удовлетворявшие этому критерию были проанализированы согласно полученному лечению и полному клиническому курсу. Основа лечения нейросаркоидоза - кортикостероиды, 34 пациента получили эту терапию с или без внутривенного метилпреднизолона. 10 пациентов (29 %) улучшились или оставались устойчивыми, принимая во внимание что 24 (71 %) ухудшились. Другие терапии использовались только тогда, когда стероиды были неэффективны или побочные эффекты были слишком серьезны. Использовались азатиоприн и гидроксихлорохин (последний использовался у 2 пациентов в комбинации с метотрексатом и кортикостероидами). Число пациентов леченных другими препаратами было слишком мало, чтобы сделать заключения. Циклоспорин использовался в 3 случаях и был связан с улучшением в 1 случае. Лучевая терапия использовалось у 2 пациентов, в одном случае после неэффективности циклоспорина и в другом при неэффективности кортикостероидов. Циклофосфамид внутривенно использовался в высокой дозировке (400 милиграмм в день, пока индекс белых клеток крови не был ниже 4x106/ml. Все 3 пациента имели улучшение.

Обсуждение

Диагноз

Постановка диагноза нейросаркоидоз часто трудна, так как клиницист имеет дело с изолированным повреждением ЦНС, которое, вероятно, имеет воспалительную природу. Нервная система - относительно необыкновенный участок для проявлений болезни, поэтому, исследования часто сосредоточены на поиске гистологического подтверждения болезни в других органах. В этой статье мы выдвигаем критерии для установления диагноза нейросаркоидоз, основанные на ''клинической уверенности''. Чтобы выполнять эти критерии пациент должен иметь соответствующий клинический синдром с положительной гистологией ЦНС в отсутствии любой другой причины болезни. ''Вероятная'' болезнь тогда может быть определена по различным косвенным индикаторам болезни. Эти критерии значительно более строги чем предыдущие, но мы считаем, что более строгое определение необходимо по ряду причин. Наиболее важная из них - возможность альтернативного объяснения неврологических синдромов у пациентов с подозреваемым системным саркоидозом. Трудности возникают с клиническими фенотипами, походящими на рассеянный склероз с вовлечением зрительного нервома, спинного мозга или ствола мозга. Другие болезни могут иметь клинические особенности, подобные нейросаркоидозу - болезнь Лайма (с параличом лицевых нервов и с корешковым синдромом), гранулематоз Вегенера (с менингеальным вовлечением), болезнь Бехчета, менингеальный карциноматоз, туберкулез и лимфоматоз.

Для большей точности диагностики необходим не только точный проспективный анализ прогностических индикаторов и оценка и косвенных индикаторов болезни, но и проведение диагностически значимых терапевтических исследований. Однако, биопсия ткани ЦНС необходима для ''доказанного'' диагноза нейросаркоидоз. Когда пациент имеет серьезную быстропрогрессирующую болезнь в нескольких отделах спинного мозга, важно установить диагноз настолько быстро, насколько возможно, чтобы начать соответствующую терапию. При этих обстоятельствах часто выполняется стереотаксия или открытая биопсия любой из мозговых оболочек и/или паренхиматозных повреждений. При менее серьезной болезни и/или болезни с постепенным курсом, часто выполняются косвенные исследования для поиска системной болезни и ее соответственного лечения.

Возможно, что при оценке большого количества случаев, которые удовлетворяют критериям ''доказанной'' болезни, появится возможность оценить диагностическую полноценность единственного исследования, которое может использоваться как ''золотой стандарт''. Однако, при оценке такой группы, неизбежной будет погрешность, поскольку биопсия предпринимается выборочно, например биопсия гранулематозных масс, где вероятность неоплазии увеличена, у пациентов с серьезным и быстропрогрессирующей болезнью или в случаях, где гистологические данные получить относительно легко. Локализация повреждений (которая влияет на решение о проведении биопсии) будет также влиять на клинические проявления - например, корковые повреждения могут более вероятно проявляться эпилепсией, таким образом интерпретация клинических проявлений у этой группы пациентов должна быть осторожной. Другая трудность при интерпретацией данных - неполные данные, поскольку исследования часто приостанавливаются, как только получено гистологическое подтверждение. Несмотря на эти ограничения, это подтверждает полноценность теста Квейма и анализа ЦСЖ при исследовании нейросаркоидоза.

Клинические проявления

В нашем ряде пациентов, наблюдалась высокая распространенность вовлечения зрительного нерва при саркоидозе ЦНС. Хотя это частично может отражает погрешность оценки (некоторые пациенты направлялись из Moorfields Eye Hospital), предыдущие данные подтвердили, что склонность нейросаркоидоза к вовлечению зрительных путей часто вторична к вовлечению лицевого нерва. При исследовании пациентов с нейросаркоидозом, показано полное офтальмологическое обследование, включая поиск болезни передней и задней доли, с экспертизой с помощью щелевой лампы и флуоресцентную ангиографию), также как и поиск клинических признаков болезни зрительного нерва. К сожалению, болезнь зрительного нерва имеет тенденцию быть серьезной, с сильным ухудшением зрения. Из пациентов, имевших ухудшение зрения в течение крайней мере 18 месяцев, заметное восстановление произошло у менее половины пациентов.

Паралич лицевого нерва - классическое проявление нейросаркоидоза и, как было сообщено в ранних публикациях, является маркером хорошего прогноза (5). Хотя саркоидоз не является частой причиной паралича лицевого нерва в большом ряде пациентов (10,11), большого проспективного анализа таких пациентов для саркоидоза не проводилось. В нашем ряде, изолированый паралич лицевого нерва имел более благоприятный прогноз чем другие проявления болезни. Конечно, примеры ненормальностей ЦНС в случаях лицевого паралича в нашем ряде пациентов говорят, что это повреждение может быть следствием воспаления мозговых оболочек, но классическое объяснение лицевого паралича при нейросаркоидозе - то, что он является вторичным к воспалению околоушной железы, хотя многие авторы также отметили недостаток корреляции между паротитом и лицевым параличом (12).

Вовлечение спинного мозга было обнаружено у 28 % пациентов. Предыдущие большие исследования сообщили о распространенности до 10 % (6,13,14). 15 случаев вовлечения спинного мозга развились в течение более 18 месяцев и такое проявление имеет более плохой прогноз чем некоторые другие проявления нейросаркоидоза, поскольку более 70 % случаев ухудшились в период наблюдения.

Исследование ''возможного'' нейросаркоидоза

Установление диагноза нейросаркоидоз может быть трудным, и единственный способ получить данные о дианостической ценности различных методов исследования состоит в том, чтобы выполнить проспективное исследование у всех пациентов, особенно, у тех, у кого было получено гистологическое подтверждение диагноза. Понятная тенденция не выполнять дальнейшие исследования после получения гистологического подтверждения диагноза, ограничивает наши знания о полноценности атравматичных методов исследования нейросаркоидоза. В нашем ряде пациентов, наиболее полезным исследованием был кожный тест Квейма, который был положительным у 85 % пациентов. Это сопоставимо с другими рядами пациентов с системным саркоидозом (16). Главная проблема теста Квейма - 4-6 недельный интервал, требуемый до проведения биопсии. Этот период может быть критическим для вмешательства в процесс болезни, особенно, когда повреждения происходят в жизненно важных органах. Сопутствующее использование кортикостероидов может редуцировать формирование гранулем, включая место введения антигена Квейма, и это наиболее вероятное объяснение негативных результатов теста Квейма, наблюдаемых нашем ряде пациентов, включая случай доказанного биопсией саркоидоза с отрицательным результатом теста Квейма. Все случаи с отрицательным результатом теста Квейма получали стероиды. Следовательно, хотя тест Квейма - важный вспомогательный инструмент при нейросаркоидозе, до 3 % результатов может быть ложноположительными и отрицательные результаты могут происходить при сопутствующей кортикостероидной терапии.

Полноценность выполнения ''слепых'' биопсий других органов, включая печень и легкое, у пациентов с подозреваемым нейросаркоидозом, является сомнительной. У 3 пациентов в нашем ряде проводилась биопсия печени, хотя только 1 пациент из 3 имел ненормальности уровней ферментов печени. Биопсия показала саркоидные гранулемы у всех 3 пациентов. Хотя гистологическое подтверждение при анализе ткани вне нервной системы ранее рассмотривалось как достаточное для установления диагноза нейросаркоидоз в контексте соответствующего клинического синдрома, мы рассматриваем это как доказательство системной болезни, которое является недостаточным, чтобы убедиться в наличии неврологического вовлечения.

Ненормальности ЦСЖ при нейросаркоидозе обычны и были обнаружены в более чем 80 % случаев. Наиболее обычной ненормальностью было повышение уровня белка (уровень 0.5 g/l принимался как верхний предел нормальности), иногда с очень высоким уровнем, что показательно для дисфункции гематоэнцефалического барьера. 55 % пациентов имели лимфоцитоз в ЦСЖ, с редкими нейтрофилами и моноцитами. У 50 из 62 (81 %) пациентов было обнаружено увеличение уровня белка в ЦСЖ и/или плеоцитоз. Только 3 пациента имели нормальные уровни белка в ЦСЖ, которые позволяют отличить их от пациентов с рассеянным склерозом.

Значение увеличенного уровня АПФ в ЦСЖ в контексте увеличения уровня белка и плеоцитоза неизвестно. В нашем ряде пациентов, эти результаты были патологическими в 33 % случаев, что меньше, чем в предыдущих исследованиях (20) и, возможно, указывает на низкую чувствительность серологического АПФ для оценки легочного саркоидоза. Мы полагаем, что лучшей оценкой был бы аналог индекса IgG (ЦСЖ/серологический АПФ деленный на ЦСЖ/серологический альбумин).

Сцинтиграфия с Ga-67 - полезный, хотя относительно неспецифический индикатор системной болезни. Цитрат галлия-67 накапливается на участках активности саркоидоза и других воспалительных и злокачественных болезней, включая туберкулез и лимфому. Как компонент исследования при постановке диагноза внелегочного саркоидоза, это может быть очень полезным тестом, хотя имеет ограничения, вследствие субъективной интерпретации. В неопубликованном ряде пациентов (независимым от нашего исследования) специфический паттерн был получен в 16 (42 %) случаях, неясный в 8 и негативный в 16 случаях. В нашем ряде, у 45 % пациентов (у которых сцинтиграфия была позитивной) накопление галлия-67 обычно наблюдалось в слюнных железах или грудной клетке. Только 3 пациента имели увеличение накопления в черепе. Рентгенограммы грудной клетки были диагностическими в 30 % случаев. КТ выполнялась слишком редко, чтобы делать определенные выводы, хотя предыдущие исследования предполагают, что эти результаты могут помогать при проведении трансбронхиальной биопсии.

МРТ имеет большую ценность при исследовании пациентов с воспалительной болезнью мозга и являлся более чувствительным исследованием чем КТ. Ненормальности включали повреждения белого вещества, гидроцефалию, массы в мозговой паренхиме, менингеальное утолщение, паренхиматозные повреждения и повреждения зрительного нерва и спинного мозга, с или без нарушения архитектуры этих структур. Все эти ненормальности были описаны в предыдущем ряде (21-23). Отличить нейросаркоидоз от рассеяного склероза иногда бывает очень трудно. Хотя ни одна из вышеуказанных ненормальностей не является специфической для нейросаркоидоза, они намного больше суггестивны для гранулематозного процесса, чем для рассеяного склероза. Иногда, повреждения белого вещества, замеченые при саркоидозе, являются неразличимыми от повреждений при рассеяном склерозе.

Диагностические критерии, предложенные в настоящей работе, неизбежно исключат множество пациентов с нейросаркоидозом. Однако, дальнейшее детальное проспективное исследование пациентов, поможет провести идентификацию диагностических факторов и паттернов, которые помогут при диагностировании умеренных или нетипичных форм болезни.

Лечение и прогноз при нейросаркоидозе

Хотя это самый большой ряд пациентов с нейросаркоидозом, оказалось достаточно сложно идентифицировать тех пациентов, у кого ранняя агрессивная терапия была бы выгодной. Анализ текущего ряда пациентов и предыдущие публикации позволяют предложить, что вовлечение спинного мозга или зрительного нерва, вместе с эпилепсией, имеет более плохой прогноз чем паралич лицевого нерва. Большинство пациентов в этом ряде лечили системными кортикостероидами, которые часто имеют значительные побочные эффекты, поскольку дозировки имеют тенденцию быть высокими а лечение продолжительным. Хотя некоторые пациенты улучшаются при этой терапии, многие продолжают иметь продолжительную болезнь, в нашем ряде более 70 % пациентов. Симптомы имели тенденцию возвращаться при дозировке преднизолона меньше 20-25 милиграмм в день, что делает трудным прекращение кортикостероидной терапии. Частота побочных эффектов чрезвычайно высока при длительном лечении. Сопутствующая противосудорожная терапия, которая стимулирует печеночные микросомные ферменты, может редуцировать концентрацию и эффективность преднизолона, требуя более высоких доз. Пульс-терпия метилпреднизолоном внутривенно дает высокую дозировку кортикостероидов и может помогать избежать побочных эффектов, связанных с продолжительным лечением оральными кортикостероидами. Мы также считаем, что это позволяет снижать дозировку оральных кортикостероидов при дальнейшем лечении.

Меньшее количество данных существует относительно эффективности других форм терапии. Сообщалось об использовании хлорамбуцила (24), метотрексата (25, 26), хлорохина (27), циклоспорина (28-30), лучевой терапии (31-33) и циклофосфамида. Наш недавний опыт говорит, что метотрексат, обычно используемый в дозировке 10 милиграмм в неделю, может быть полезен вместе с внутривенным/оральным преднизолоном, и мы часто используем это как средство для снижения дозировки преднизолона. Гидроксихлорохин, также является полезным дополненим к стероидам в дозировке 200 милиграмм в день. Он может использоваться ежедневно в течение года и вместе с метотрексатом рассматривается как препарат первой линии. Использование циклоспорина, циклофосфамида и лучевой терапии требует дальнейшей оценки. Лечение нейросаркоидоза обычно состоит из введения 1 г метилпреднизолона внутривенно в течение трех дней вместе с по крайней мере 25 милиграммами преднизолона или его эквивалента в день орально. Терапия метилпреднизолоном внутривенно может быть продолжена в течение нескольких недель, позволяя сократить дозировку орального преднизолона до 15-20 милиграмм в день. В течение этого периода, могут быть добавлены метотрексат и гидроксихлорохин, особенно при серьезной болезни или при недостаточном начальном ответе на стероиды. В серьезных случаях, терапия метилпреднизолоном внутривенно может быть продолжена в течение нескольких месяцев, с постепенно увеличивающимся интервалом введения дозы. Однако, должно быть подчеркнуто, что руководящие принципы лечения и препараты, которые должны использоваться в различных клинических обстоятельствах, остаются вопросами для дальнейших научных исследований. В настоящее время, нейросаркоидоз имеет один из самых плохих прогнозов среди разнообразных проявлений болезни.